Сделал и прислал Кайдалов Анатолий.
_____________________
ЗМЕЯ
В одно, уже тёплое, весеннее утро родилась Змея, у которой не было яда…
Сначала на это никто не обратил внимания — уж больно красиво было вокруг, но когда днём пошёл быстрый весенний дождик и стало немного скучно…
— Она уж не Змея, — посоветовавшись, решили змеи. — Она Уж… Но тут дождик кончился, опять выглянуло весеннее солнце — и змеям расхотелось придумывать… Так она Ужом и осталась.
СРЕДИ ИГРУШЕК
Кенгуру играл на забытой детьми дудочке. Было _ уже поздно — все посетители из зоопарка ушли. На небе блестели звёзды. Возле кенгуру сидел его старый друг — павлин.
Рядом, в вольере слона, кто — то играл на трубе, тоже забытой детьми. А в другом конце парка раздавалась дробь барабана. Под эту музыку на глади пруда танцевали лебеди и утки.
Старый мудрый медведь, который внимательно слушал музыку, вдруг подумал: «Как хорошо, что среди забытых игрушек стали попадаться не только ружья и пистолеты!
БАБОЧКИНО ВОСПИТАНИЕ
Крокодильчик родился на теплом золотистом песке… Рядом куда — то бежала голубая вода, на небе светило весёлое африканское солнце, в саду пели птицы. «Я родился!» — подумал крокодильчик.
— Я родился! — крикнул крокодильчик. — Наконец — то я родился!!!
— Я единственный и неповторимый! — ещё громче крикнул крокодильчик.
Он нетерпеливо поползал, представляя, как обрадуются родители.
Как они будут ахать и охать, хлопать в ладоши, подпрыгивать, отталкиваясь сразу всеми четырьмя лапами…
— Ау!.. — Но никто не откликнулся.
Вдруг крокодильчик заметил зелёную гусеницу. Сначала он решил, что перед ним тоже крокодильчик, но разглядев повнимательнее…
— Я гусеница! — представилась гусеница.
— А я крокодил!
— Ты не крокодил, а крокодильчик, — уточнила гусеница.
— Неужели это так важно? — удивился крокодильчик. Очень важно! — ответила гусеница. — Например, я — пока не бабочка.
— А ты что, когда вырастешь, станешь бабочкой?! — ещё больше удивился крокодильчик.
— Непременно стану, — ответила гусеница и, оглядевшись, шёпотом добавила: — Если, конечно, меня никто не съест.
— А если я тебя съем? — поинтересовался крокодильчик. — Когда вырасту — я стану бабочкой?
— Как тебе не стыдно?! — возмутилась гусеница.
Крокодильчику стало стыдно.
— Извини меня, пожалуйста, — попросил он. — Я больше не буду!
— Ладно — ладно, не оправдывайся.
Не успела гусеница договорить, как неожиданно на берег плеснула волна и смыла крокодильчика.
Прошло время…
Крокодильчик вырос и стал большим взрослым крокодилом. Он любит смотреть, как порхают бабочки, надеясь, наверно, встретить давнюю знакомую.
Крокодилу есть чем похвастать перед ней — ведь гусениц он так и не ест!
А были бы родители, — думает иногда крокодил, — воспитывали бы меня — я бы ещё кого-нибудь не ел…
ГАЛЧОНОК И ЗВЁЗДЫ
Когда засыпаешь, прячь голову под крыло, — учила чёрного — чёрного галчонка его мама.
— У меня шея от этого болит, — отвечал непослушный галчонок…
И вот одной морозной ночью, когда на небе сверкали огромные звёзды, а на земле серебрился снег, галчонок случайно проснулся.
Проснулся и решил, что всё кругом — сон. И холодный ветер показался не таким холодным. А глубокий снег — мягким и приветливым.
Огромные звёзды показались галчонку ещё ярче, а чёрное небо — синим.
— Здра—а—асти! — закричал галчонок на весь синий свет.
— Привет, — откликнулись звёзды.
— Привет, — улыбнулась круглая Луна. — Ты почему не спишь?
— Ка—ак?! — закричал галчонок. — Разве это не сон?
— Конечно, сон, — замигали звёзды. — Сон! Сон!
Им было скучно и хотелось поиграть. К тому же, глаза галчонка сверкали, как настоящие звёзды.
— А Луна говорит, чтоб я спал! — закричал галчонок.
— Она пошутила!
— Ур—р—ра! — закричал галчонок. — Со—о—он!!!
Но тут от его крика проснулся весь лес. И мама ему такую взбучку устроила, что с тех пор галчонок, как все птицы, засыпая, прячет голову под крыло — чтоб и проснувшись ночью, звёзд — обманщиц не видеть!
РЫБА
В одном старом море появилась новая рыба, а как её зовут, никто не знал. Рыбы хотели бы об этом спросить, но не знали как — ведь они не умеют разговаривать. «Вдруг она акула?!» — думали одни рыбы.
«А может, она золотая рыбка?» — думали другие.
«Чтоб мы без неё делали? — удивлялись третьи. — Ведь о ней так интересно молчать!..»
БАБОЧКА И СОЛОВЕЙ
Все спали, и только соловей пел…
— Для кого ты стараешься? — спросила у соловья бабочка. — Ведь тебя никто не слышит!
А ты? Я пою для тебя! — ответил соловей…
С тех пор и появились ночные бабочки.
ЖИРАФА
Юная жирафа пощипывала листья на деревьях, иногда наклонялась, чтобы сорвать понравившийся цветок, и ещё она пела песни.
Но как — то раз, пощипывая листья, юная жирафа добралась до верхушки и увидела, что дальше листьев нет…
— Не удивляйся, — улыбнулась ей мама — жирафа, которая паслась рядом. — Просто ты выросла!
ЛЕВ
Жёлтый листок на тонкой веточке выглядывал из — за дерева, как львиный хвостик, и само дерево было похоже на сидящего льва, заросшего золотистой гривой.
Лев смотрел в пруд и вилял хвостом…
Вдруг льва увидела сорока — она на него чуть не села.
— Фух! — перевела дух сорока, вовремя взлетев на ещё зелёный дуб.
«Только льва нам не хватало!» — подумала она и полетела трезвонить по лесу…
— Пусть бы и жил себе в Африке, — узнав о появлении льва, недовольно зашептали зайцы.
— На крайний случай у него Индия есть, — проворчал медведь…
Гуськом звери потянулись к пруду.
Но, когда они пришли, льва уже не было — жёлтый листок оторвался от тоненькой ветки.
ЛИСА
В одном лесу жила самая рыжая лиса, а в соседнем лесу жила самая скупая лиса. И хотя у скупой лисы всего было вдоволь, она, чтоб сэкономить, часто забегала в гости к самой рыжей — чаю попить, пообедать, а иногда и поужинать заодно.
— Всё оттого, — оправдывалась скупая, — что ты — рыжая, как огонёк. Вот я к тебе на огонёк и забегаю.
ЯСТРЕБ
Высоко парит ястреб, высматривая добычу… Но его видно.
А чтоб не видели, ястреб иногда прячется в солнечные лучи, как в золотистое сено.
ПАУЧОК
Паучок висел на паутинке. Вдруг она оборвалась, и паучок стал па дать.
«Вот это да!..» — подумал паучок. Упав на землю, он тут же встал, потёр ушибленный бок и побежал к дереву.
Забравшись на ветку, паучок теперь выпустил сразу две паутинки — и стал качаться на качелях.
ЗМЕЯ
В одно, уже тёплое, весеннее утро родилась Змея, у которой не было яда…
Сначала на это никто не обратил внимания — уж больно красиво было вокруг, но когда днём пошёл быстрый весенний дождик и стало немного скучно…
— Она уж не Змея, — посоветовавшись, решили змеи. — Она Уж… Но тут дождик кончился, опять выглянуло весеннее солнце — и змеям расхотелось придумывать… Так она Ужом и осталась.
ПЛОД ВООБРАЖЕНИЯ
Очень интересно, — начал лягушонок, — придумать что-нибудь такое!.. А потом это увидеть.
Плод воображения, — поддержал, подпрыгнув, кузнечик.
На поляне собрался весь цвет поля и леса. Здесь были голубые васильки, алые маки, белые бабочки, красные в белую точечку божьи коровки и так далее и тому бесподобное…
Кузнечик решил придумать слона.
Большого — большого слона!
«У меня, наверно, самый большой плод воображения!» — не без тайной гордости подумал он.
Но кузнечик напрасно тайно гордился.
Белая ромашка придумала облако. А облако очень часто бывает больше, чем слон.
Ромашка придумала облако такое же белое, как она сама.
«Если уж что — то придумывать, — решил лягушонок, — так очень приятное…»
И лягушонок придумал дождь и лужи.
Божья коровка придумала солнце.
На первый взгляд, это очень просто. Но только — на первый… А если на второй или на третий? Наверняка глаза заболят!
— Ну, кто что придумал? — спросил лягушонок.
— Я придумал большого — большого слона! — громче обычного объявил кузнечик.
— А я белое — белое облако, — сказала ромашка. — И — увидела белое — белое облако в голубом прозрачном небе.
— Вон облако! — закричала ромашка. — Как раз такое, как я придумала!
Все посмотрели вверх и начали завидовать ромашке.
Но чем ближе подплывало облако, тем сильнее оно напоминало большого — большого слона.
— Вот он, мой слон! Это я его придумал! — обрадовался кузнечик.
А когда над поляной из облака — слона вдруг пошёл дождь и появились лужи, заулыбался лягушонок.
Вот уж у кого улыбка действительно до ушей!
И, конечно… конечно, потом появилось солнце. — Это я его придумала! — кричала божья коровка громко, так, чтобы все слышали.